И.А. Макаров, А.А. Фунтиков

Нижегородская государственная медицинская академия;
НГОУНБ им.В.И. Ленина, Нижний Новгород

Нижегородский период жизни преподобного Антония — иерарха русской православной церкви и врачевателя

В 1788 г. графиня Е.И. Головкина дала вольную своему дворовому Гавриле Медведеву и его жене Ирине. Вскоре обретшие свободу бывшие графские холопы переехали в Лысково и нанялись в услужение к князю Г.А. Грузинскому [1].

6 октября 1792 г. у супругов Медведевых родился мальчик, получивший при крещении имя Андрей. Сын русского повара имел не совсем славянскую внешность. Это, а главное нежное отеческое отношение к ребенку деспотичного князя Грузинского, породило слухи, что отцом новорожденного был не официальный муж Ирины Максимовны, а князь Георгий Александрович Грузинский.

Через несколько лет мальчика отдали в ученики к лысковскому аптекарю Полидорову. Смышленого аптекарского помощника заприметил лысковский лекарь Дебше. И когда Андрей Медведев достаточно поднаторел в составлении лечебных снадобий, Дебше принялся обучать его искусству врачевания. Молодой человек успешно постигал многотрудную врачебную премудрость и после смерти наставника занял его место заведующего лысковской больницей и личного лекаря князя Грузинского.

В 1812 г. губернский предводитель дворянства князь Г.А. Грузинский принял деятельное участие в формировании нижегородского ополчения. Вместе с ополченскими дружинами ушел на фронт и Андрей Гаврилович Медведев — ему было предоставлено формальное право оказывать медицинскую помощь заболевшим и раненым ратникам [2].

По возвращении из заграничного похода Медведев принялся за привычное дело — лечение жителей Лыскова. Неизвестно, как сложилась бы его дальнейшая жизнь, не возникни достаточно банальная коллизия. Вот как о ней повествует в своих «Записках» А.О.Смирнова-Россет: «Антоний был побочный сын царевича Грузинского и родился в его доме в Нижнем; красивой наружности и очень самолюбивый; отец сделал из него аптекаря и лекаря. Единственная дочь царевича Анна Егоровна влюбилась в красивого юношу. Царевич уговорил сына посвятить себя богу и церкви…» [3].

Архимандрит Антоний, 1831—1877 гг.

Монашеское послушание бывшего лекаря началось в Саровской пустыни. Насельники этого монастыря были известны как «открыватели» универсального метода лечения практически всех душевных и телесных недугов: жаждавших исцеления паломников погружали в ледяную воду источников, кто-то из братии читал над ним соответствующую молитву и получал неплохую мзду — от трех до пяти рублей с человека. До­стоверных доказательств эффективности подобной «терапии» нет. Зато известно, что как только в монастыре появился в качестве послушника профессиональный лекарь, лечивший не студеной водой и молитвой, а настоящими лекарствами, к тому же не бравший за лечение ни копейки денег, больные люди тут же устремились к нему. Доходы монахов резко упали. Послушнику Андрею Гаврилову, как его называли в официальных документах, через полтора года пришлось покинуть не слишком гостеприимные стены Саровской обители — его перевели в Высокогорский монастырь близ Арзамаса.

И в новой обители послушник остался верен себе — безвозмездно лечил всех обращавшихся к нему за помощью богомольцев и жителей Арзамаса. На сей раз его деятельность вызвала ярость не настоятеля монастыря, а арзамасского уездного лекаря А.И. Остроумова, лишившегося значительной части доходов. Этого человека отличали независимость суждений и поведения, пренебрежительное отношение к уездному начальству и, что греха таить, стремление не слишком утруждать себя лечением бесплатных больных. Заболевшим жителям Арзамаса стоило немало трудов и затрат вызвать его на дом.

Инспектировавший Нижегородскую губернию в 1826 г. флигель-адъютант Мансуров писал в своем отчете об арзамасском здравоохранении следующее: «…Городовой штаб-лекарь нередко делает неправильные затруднения в приеме больных, слабо надзирает за ними в остроге и противится замечаниям, которые делает ему по сему поводу местное начальство. Сверх того, он требует неумеренную плату с помещиков за пользование крестьян в больнице».

В адрес министра внутренних дел Остроумов написал донос, требуя запрета деятельности не имевшего диплома послушника-врачевателя. Весной 1820 г. нижегородский губернатор А.С.Крюков получил из министерства внутренних дел указ с требованием положить конец врачебной деятельности послушника Высокогорского монастыря Андрея Гаврилова.

Когда об этом министерском указе стало известно в Арзамасе, население обратилось к губернатору с просьбой исхлопотать их спасителю право на врачебную деятельность. Жители города писали наместнику: «1820 года июля 19 дня арзамасское благородное дворянство, купечество и мещанство будучи в собрании и занимаясь суждениями о разных предметах, относящихся к пользе города, а совокупно с тем последовавшего запрещения Саровскому, а ныне высокогорскому послушнику Андрею Гаврилову делать в болезнях пособие, разсуждали по нижеследующему, что означенный Гаврилов приглашаем был для сего по многим убедительным прозбам, к чему присуждены были крайнею необходимостью, дабы страждущие болезнями сколько возможно получили пособие. Лечение ж его основано было всегда на истинных правилах христианства со внушением веры и надежды, а притом, главное, бескорыстное, без всякого возмездия, и как больные, так родственники и, словом, все остались им довольны за его усердие, старание и благие советы, хотя ж он и не экзаменованный медик, но готовя себя прежде в то звание, наконец, возлюбя монашество, решился посвятить себя оному, а через сие не экзаменовался, но в практике показал многие хорошие успехи. А потому и общество имеет к нему доверие, без всяких предубеждений.

От правительства имеется в городе нашем четыре года медик господин коллегский асессор штаб-лекарь Остроумов, но оной обязан должностью по трем округам, исполнение которой почасту отвлекает ево от жительства в городе. А как болезни требуют всегдашней бдительности, потому мы и не обезпокоивали ево своими прозбами, дабы занявшись практикою, не зделать ему помешательства в исправлении службы. И по сим обстоятельствам о познании его медицины вышнее правительство благоусмотреть может, что мы лишены способов в случае болезни иметь помощь. Все сии причины в необходимости заставили нас учинить сей приговор и вручить ево господину градскому главе Попову с тем, чтобы оный по основании городового положения 36 статьи представил от себя господину нижегородскому гражданскому губернатору Его Превосходительству действительному статскому советнику А.С. Крюкову, и покорнейше просит милостивого его внимания на наши нужды и необходимости, дабы оный Гаврилов безпрепятственно продолжал практику. В чем подписуем».

Письмо подписали около полутора десятков дворян во главе с предводителем и два десятка купцов и мещан. Подписал его и академик живописи А.В. Ступин, учеников которого не раз спасал Андрей Гаврилович.

Один из арзамасских купцов не ограничился только подписью, но приписал: «Я, Мочалов, справедливостию почел изъяснить здесь и то, что меня в моей болезни за отсутствием городового штаб-лекаря господина Остроумова из здешнего города пользовал настоящий медик господин доктор Михельсон, но видя затруднительную и опасную мою болезнь (острое воспаление почек — авт.), к выпользованию ея не обещал надежды, а потому и решил пригласить ко мне внештатного Гаврилова, который … своими стараниями оказал мне помощь и, можно сказать, самую жизнь…»

Губернатор не взял на себя смелость решать этот весьма непростой и щекотливый вопрос и переслал прошение жителей Арзамаса министру внутренних дел графу В.Кочубею.

23 февраля 1821 г. из министерства пришел ответ: «…По убеждению арзамасских обывателей, которым послушник Высокогорского монастыря Андрей Гаврилов оказывает в болезнях пособие безвозмездно, Ваше Превосходительство испрашивает позволения послушнику сему на продолжение производства врачебной практики в Арзамасе.

В разрешение обстоятельства его нужным почитаю уведомить Вас, что по законам нашим дается право на производство врачебной практики не иначе как по экзамену Императорской медико-хирургической академии или какого-либо российского университета и что занимающиеся лечением, не приобретя таким законного на то права, подлежат всегда строгому взысканию. По чему не нарушая закона, не только не можно дать просимого монастырскому послушнику Гаврилову позволение, но для предупреждения врачебных последствий, от сего лечения произойти могущих, и в собственную предосторожность его должно запретить практику, которою он занимался до сего времени, не имея на то законного права …» [4].

Подписали этот запретительный вердикт министр и исполнявший обязанности генерал-штаб-доктора Степан Добронравов.

Через три месяца после получения министерского запрета Андрея Медведева постригли в монахи с именем Антоний. Ни запретительный указ графа В.Кочубея, ни изменение социального статуса самого Медведева не повлияли на его образ жизни — Антоний продолжал оказывать медицинскую помощь всем к нему обращавшимся. При этом он ни разу не понес ни административного, ни тем более уголовного наказания. Тому были две основные причины: успешность его медицинской деятельности и поддержка влиятельного при дворе князя Г.А. Грузинского.

В конце 1825 г. городовой штаб-лекарь А.И. Остроумов вновь направил в Петербург жалобу о противозаконной деятельности монаха Высокогорского монастыря Антония [5]. Следствием этой жалобы стала проверка Нижегородской губернии флигель-адъютантом Мансуровым. В отчете ревизора имелась ранее цитированная нелицеприятная характеристика Остроумова, но ни слова не говорилось о неправомерной лечебной деятельности его конкурента из Высокогорской обители.

Более того, через три месяца после завершения ревизии Антония назначили настоятелем Высокогорского монастыря. Уездный штаб-лекарь не смог эффективно противостоять креатуре могущественного князя Грузинского. А. И. Остроумов не пережил триумфа своего заклятого врага — в начале 1827 г. скоропостижно скончался. Отныне никто не мешал Антонию заниматься врачеванием.

15 марта 1831 г. Синод возвел Антония в сан архимандрита и назначил наместником Троице-Сергиевой лавры. В этом качестве Андрей Гаврилович Медведев пробыл 46 лет. Его деятельность в качестве наместника лавры снискала ему всеобщее уважение и благодарность. Он капитально отремонтировал обветшавшие стены и здания, построил гостиницу для богомольцев, замостил улицы посада, выкопал глубокий колодец, устроил иконописную мастерскую и училище для мальчиков, устроил благотворительные заведения, в голодные годы организовывал раздачу муки и хлеба из запасов лавры.

И все эти годы Антоний продолжал врачевать.

Умер этот незаурядный человек 12 мая 1877 г. Его похоронили на территории лавры.

Литература

1. Архимандрит Георгий Тертышников. Жизнеописание архимандрита Антония, наместника Свято-Троице-Сергиевой Лавры.
2. Щегольков Н. Исторические сведения о городе Арзамасе. 1911.
3. Смирнова-Россет А.О. Дневник/Воспоминания. М; 1989.
4. Арзамасский филиал Государственного архива Нижегородской области, фонд 33, опись 2, дело 176.
5. Государственный архив Нижегородской области, фонд 5, опись 45, дело 273 (1826 г.).